В.Н.Сагатовский,
Санкт-Петербург

Среди институтов общества будущего И.А.Ефремов  В "Туманности Андромеды" называет и Академию Горя и Радости: "Только при возрастании радости или её равновесии с горем считалось, что развитие общества идет успешно" (Ефремов И.А. Туманность Андромеды // Соч. в трех томах. Т. 3. Кн. 2. М., 1976. С. 200). Радость же приносит не жадное обладание богатством и возможностями наслаждения, но гармоничное развитие человека, общества и природы. И "основа культуры - это понимание меры во всем" (Там же. С. 204).

В советскую эпоху нам казалось, что, пусть не очень удачно, но в принципе мы движемся в нужном направлении - к коммунизму в его ефремовском понимании. Крах социалистического эксперимента, предательство номенклатуры бросило нас в совершенно иную ситуацию. Нам пытаются навязать, что никуда дальше "рыночной демократии" человечество не пойдет. В России это усугубляется тем, что откровенный криминал пришел сначала в экономику, а теперь и во власть. Что банкирам, торгашам и вчерашним рэкетирам до наших идеалов? Но и в странах "золотого миллиарда", где капитализм выглядит, вроде бы, более прилично, ситуация в целом складывается отнюдь не радужно. Ориентация на максимальные прибыль и потребление при современных технических возможностях с неизбежностью породило экологическую,  а неравномерность распределения благ в мировом масштабе - военную глобальные проблемы. Человеческая цивилизация и природа планеты стоят на пороге глобальной катастрофы. И даже если эту катастрофу удастся как-то отсрочить, эра Разобщенного Мира, которую так убедительно описал Ефремов в "Часе Быка", наглядно воплощается в современном мире.

Производство, ориентированное на максимальное возрастание капитала   и максимальную прибыль от потребления, есть воплощенное нарушение принципа меры, чреватое  возрастанием объема "горя" над  "радостью" и, в конечном счете, гибелью системы.  Академия Горя и Радости, понятно, невозможна  в таком обществе, но отдельные её функции, все равно, пытаются пробить себе дорогу. Я имею в виду, прежде всего, усложнение структуры и возрастание роли общественной экспертизы  относительно различных новаций и предприятий в разных сферах жизни общества. В идеале такая экспертиза должна включать в себя три уровня: технико-экономический, экологический и гуманитарный. На первом уровне оцениваются технико-экономические возможности и эффект, на втором - экологические последствия, на третьем как раз последствия для "горя и радости", влияние на образ жизни в целом. Современные предприниматели предпочли бы ограничиться первым уровнем. Однако экологическая экспертиза в развитых странах также входит в жизнь. Правда, как правило, с эгоистических позиций: сохранить природу  и ресурсы своей страны, превращая другие территории в зону размещения вредных производств, свалку отходов и в сырьевые придатки. Что касается гуманитарной экспертизы, то она остается пока благим пожеланием.

Почему? Да потому, что в её основе лежат определенные ценности - основания выбора целей и средств деятельности, имеющие аксиоматический характер для определенного типа обществ,  социальных групп и личностей. Одно дело "радость"  успешного бизнесмена,  другое потребителя (из тех, кто "берет от жизни все"), третье - религиозного аскета, четвертое - человека, стремящегося к оптимуму гармоничного развития общества, личности и природы. Естественно, что Ефремов имел в виду ценности именно последнего варианта. Но они в наше время не в чести. Обеспечение собственной конкурентоспособности в политике и экономике для обладающих властью и богатством куда важнее социальной справедливости и гармоничного развития общества в целом, каждого человека и   отношений общества и природы. Их идеал - рынок, а не ноосфера. Культура в целом, образование, наука - для них лишь возможные источники доходов или средства манипулирования сознанием электората. Гуманитарная экспертиза им ни к чему.

Но я не верю в то, что человечество позволит окончательно похоронить вековые мечты о гармоничном и справедливом обществе, заслонить их грызней за "успешность", и "столкновениями цивилизаций" (термин американского исследователя С.Хантингтона) на религиозной и/или националистической почве, что опять-таки прикрывает стремление к политико-экономическому превосходству. Само по себе развитие технико-экономических возможностей не способно обеспечить переход к такому образу жизни, в котором окажутся востребованными и гуманитарная экспертиза, и идея Академии Горя и Радости в целом. Для этого требуется "революция духа", радикальная переоценка ценностей. И.Ефремов неоднократно подчеркивал, что без коренного изменения человеческой психологии невозможно и изменение общества. Неучитывание этого обстоятельства - одна из причин неудачи социалистического эксперимента в нашем обществе.

Говоря предельно кратко, для решения глобальных проблем современности необходимо сменить идеологию максимума на идеологию оптимума. Базовые ценности первой идеологии это самоутверждение и самовыражение через  максимум свободы для достижения максимума власти, богатства и наслаждения. Общая характеристика такой позиции - чрезмерность, нарушение меры во всем. А это, так или иначе, ведет к тому, что дешевые радости оборачиваются нешуточным горем: распадом личности, общества, разрушением природы. У разных типов людей эта общая ориентация приобретает свои особенности. Для нас сейчас важно обратиться к такой типологии, согласно которой люди, независимо от своей национальной, классовой, конфессиональной и профессиональной принадлежности, могут быть разделены на созидателей, хищников-деструкторов и конформистов. Первые ориентированы на совершенствование мира и самих себя, вторые - на самоутверждение любой ценой, третьи - на приспособление к сложившимся обстоятельствам ("как все", "не хуже других"). Современное общество предоставляет раздолье для хищников, играющих в свои большие игры, и потребительский "рай" или арену зависти для конформистов, которыми манипулирует мода, реклама, соображения престижности. И те, и другие, нарушая меру, разрушают бытие. У созидателей нарушение меры может проявляться в чрезмерности трудоголизма или убежденности в "сверхценности" своих идей. 

Идеология оптимума органически присуща (в той или иной степени последовательности и осознанности) созидателям, ибо чрезмерное несовершенно по определению. Из неё вытекает ефремовская стратегия пути "по лезвию бритвы". Для хищников оптимум скучен, неинтересен, им обязательно нужен экстрим. Конформисты могут подражать (а со временем, может быть, и научиться) оптимуму, если это станет модным и престижным (сравните, к примеру, отношение к курению, к борьбе за здоровье  в целом на Западе и в нынешней России).

Вывод: для радикальных сдвигов в базовых ценностных ориентациях нужна "критическая масса" людей (3-4% по данным американских социологов), способная переломить инерцию общественного сознания и повести за собой других, сделав для них значимыми свои ориентиры. В современном обществе это очень нелегкая, а, может быть, уже и невыполнимая задача. Тем не менее,  я не вижу иного пути для людей  мыслящих, знающих, что можно жить разумнее, и желающих жить именно так. Думаю, что последователи И.Ефремова относятся именно к их числу. Одной из важнейших задач, за решение которой могли бы взяться такие люди, является проведение гуманитарной экспертизы имеющихся в настоящее время образов жизни и разработка проекта ценностных оснований  образа жизни,  соответствующего  идеалам, выражению которых И.Ефремов посвятил свою жизнь.